Повідомлень у темі: 13

[Romero]

Потеплело. На майские в ходку. Может, и Ваньку возьму, уж больно парень хороший, честный. Ну, Ваньку-то все знаете? Да не всё про Ваньку всем известно. Расскажу постепенно. Вы уж там сами решайте: где – правда, где – нет. Да только, всё это верные люди рассказывали. А кой-чего и сам лично видел. Мне-то вы верите? Вот и слушайте по порядку. А кто про Ваньку что знает, так не стесняйтесь – рассказывайте тоже, обществу интересно.

 

1. Про баб, да про первую Ванькину ходку.
2. Как Ванька чуть «Свободу» с «Долгом» не поссорил.
3. Про силу круга, да про Ванькину крайнюю ходку.
4. Про артефакт «Голопуз».
5. Про то, как Ванька себе крутой ствол добыл.
6. Про Ванькину любовь.
7. Про что?

 

Примечание: Возможные совпадения с рассказами других сталкеров не случайны, а лишь подтверждают, так сказать.

–  Во, чо расскажу: про баб, хрусть-хрусть, да про первую Ванькину ходку.

 

1. Про баб, да про первую Ванькину ходку.

Напросился тогда Ванька к бывалому в ходку. Тот, конечно, сразу предупредил: идти след в след, не выть – не ныть, чо скажу – выполнять в миг, не переспрашивать, – объяснять бывает некогда. А в ноябре дело было, подмораживало уже. Пошли. Идут они, идут. Долго. Притомились уже слегка. Тут впереди что-то: хрусть-хрусть. Бывалый остановился, присел, к дереву щекой привалился, затих. Ванька тоже замер, как шел. Ждут, а впереди: хрусть-хрусть. Ванька не дышит аж, бывалый тоже не шелохнется. Сколько времени прошло неизвестно. И хрустеть уже давно перестало.

 

Только слышит Ванька:

– Раздевайся, –  и не в голос, а как бы шепотом.

И переспросить нельзя, ведь наказано.

– Снимай всё.

Ну, скинул Ванька весь шмурдяк, шмотки все. А холодно, подмерзает Ванька.

– Иди ко мне.

Лед у Ваньки под пятками хрустит предательски: хрусть-хрусть.

– Давай-давай, наяривай.

Ванька быстрее.

– Тише-тише.

Ванька тише, уже вплотную подошел, бывалого за плечо тронул, тот аж вздрогнул. Повернулся бывалый, смотрит на голого Ваньку удивленно, да говорит:

– Ты это, парень, не шали. Нехорошо. Одевайся давай, не то замерзнешь весь в конец (и туда же смотрит). А я тут чо-то прикорнул немного, всякая фигня снилась: баня, водка, бабы какие-то неугомонные.

 

Сконфузился Ванька, но виду не подал, гордый. Оделся, дальше пошли. А впереди снова: хрусть-хрусть. И нет никого, а чувствует Ванька, что обходит его это хрусть-хрусть и справа, и слева, и по кругу. И вырваться не может Ванька из этого круга. И закручивает, и оплетает его что-то навроде паутины. Достал Ванька нож и давай резать им направо и налево. А только вырвался нож из Ванькиных рук, как будто выхватил кто. Рвет Ванька ту паутину руками, зубами – не может одолеть. Схватило тут что-то Ваньку, затрясло, и слышит он как бы издалека и над самым ухом одновременно:

–  Ты это, парень, прекрати! От тебя убытки одни – всю палатку ножом располосовал. Ты лучше про баб сны смотри.

Повідомлення відредагував Romero: 14 квітень 2016 - 18:46

[Romero]

– Еще случай был, расскажу: это как Ванька чуть «Свободу» с «Долгом» не поссорил.

 

2. Как Ванька чуть «Свободу» с «Долгом» не поссорил.

А понадобился Ваньке автомобиль. Не для дела, а так для души: девок на Кордоне покатать. Уж, где он там девок нашел, неизвестно. Но раз девок нашел, то автомобиль найти надо непременно.

 

Перебирает Ванька в уме варианты: во-первых, там же у Сидоровича багги стоит, так ведь не даст, жмот. И салон без крыши, а как дождь – девки мокрые. И фонит к тому же. Опять же на Свалке много техники всякой, да фонит не меньше, чем багги Сидора, - никаких девок не захочется. У вояк на Агре машинка имеется, не мерс, но тоже. Да вот ключи от ней только через пулеметы. Не, не вариант. И так думал Ванька: там – хлам, там – далёко топать. И придумал. Вспомнил Ванька, что стоит на Складах прям на базе танк. И вроде, как ничей. Само то, девок катать. И не теряя времени, – девки ждать не будут, – прям с утра двинул Ванька на Склады. На базе никто внимания не обратил, залез Ванька в танк, завёлся. Почти сразу завёлся, ток насос топливный подкачал чуток, когда нашел. А смеркалось уже. Ну, и к девкам сразу.

 

Ну, как сразу? К девкам на Кордон по-любому через Бар. Картину представили себе? На Северный блокпост лязгая гусеницами, на всех парах, в прожекторах, в дыму и фарах прёт свободовский танк.

 

Хорошо, что тормознул, да разобрались быстро. Ох, и досталось тогда Ваньке. «Свобода» на пару с «Долгом» всю ночь Ваньку валяли. Три дня в лёжку – какие уж тут девки. Бармен сжалился, дал два круга на мотоцикле вокруг Арены сделать. Но это уже потом было, когда Ванька сам ходить смог.

[Romero]

Приветствую всех, кому интересно. Продолжу...

 

–  Во, чо еще расскажу: про силу круга, а точней про букву «О», да про Ванькину крайнюю ходку.

 

3. Про силу круга, да про Ванькину крайнюю ходку.

Поломало Ваньку, поломало. Всё вроде цело, руки – ноги, а не тот уже Ванька.

О! Опять же зимой дело было. Шел тогда Ванька лесом вверх по ручью, а заматерел уже – в одного. Лед-то скользкий, а Ванька не скользит ни разу, идет ходко, но без спешки. Основательно. Видит елка впереди зеленая. Ну, елки в лесу – не редкость, особенно зеленые, да не такие. Украшенная вся. Шары на ней типа, звезды хрустальные, даже конфеты. А рядом стол стоит с угощением. Выпил Ванька угощения стакан и хотел конфетку с дерева закусить, а рука сквозь конфеты, сквозь ветки прошла, лишь только елка моргнула зеленым, как бы изнутри, издав треск и запах электрический.

– О-Сознание! – подумал Ванька, скучно глядя на голограмму, Плюнул, да и двинул прочь.

Сделал несколько шагов, оглянулся, а ни елки, ни водки. А на льду как бы карточка лежит.

– О! Key! – подумал Ванька, подняв желтую ключ-карту,

– O'kay! Надо бы и красную добыть, – сунул карточку в карман.

А красную, всем известно, дают сразу после желтой. Задумался Ванька, кто бы мог ему красную карточку дать сразу после желтой. И пошел из леса прямо в спорт. А где его искать, спорт?

– О, Спорт! – подумал Ванька, – ты – Мир!

И пошел Ванька в мир к людям, вызнать кто карточки раздает, да сколько стоит. Ему люди по-людски и объяснили, что карточки эти бесплатные, но только в футболе. А какой зимой футбол? Зимой футбол – это хоккей. Вот так и оказался Ванька внутри той злосчастной хоккейной коробки.

 

Аномалия уж там какая, или угощение тут подействовало, неизвестно. Да только не может Ванька выбраться наружу. На ноги встать не может. Скользит и падает на лед, и ползает по кругу, и сил нет, и мастерство не спасает.

– О-кружили! – кричит, и всё кружит-кружит внутри, и внутри уже его крутит-мутит от этой карусели.

 

А я так думаю, всё дело в силе буквы «О». Не выпускает она, держит сильно. Даже мастер на «новичке» под ее силу попасть может. Это потом Соколов рассказывал, когда вертолетом забирали о-бессилевшего и о-бмороженного Ваньку со льда замерзшего резервуара станции водоочистки. Сверху, говорит, вниз смотришь: натуральная буква «О» и Ванька внутри. Такая вот сильная буква. Это и Доктор подтвердил, когда Ваньку из бес-Сознания назад возвращал. Так и сказал, когда размороженный Ванька глаз открыл:

– О-фигеть! О-ттаил – о-тошёл.

 

Да видно не совсем, Ванька с тех пор ничего круглого на дух не переносит. Колбасу, или огурцы там, только по вдоль режет – главное, чтоб не кружочками. Напоминают.

[Romero]

Свечерело, подтягивайтесь к огоньку...

 

– Врать не буду, сам не видел, расскажу, что знаю: про артефакт «Голопуз».

 

4. Про артефакт «Голопуз».

Редкий артефакт, редкий. Его еще и в энциклопедии не внесли даже потому, что редкий. Некоторые вообще сомневаются. Я сам не видел – врать не буду. Да только, Ванька находил. А какой из Ваньки обманщик? Ванька врать не может. Вот, что рассказал:

 

С первого взгляда, ты «Голопуз» так и не определишь. Вроде как камень, только блестящий. Находят его в воде обязательно. В Плавнях там, на Затоне, на Болотáх тоже. А в воде все камни блестящие, потому и находят редко. А как искать пока неизвестно, все ж камни не перетрогаешь, не перепроверишь. И детектором он не определяется. Не научились еще. Ваньке повезло просто. Поскользнулся он тогда и со всего маху прям на нужный камень сел (хорошо вода смягчила чутка) и тепло сразу почувствовал по всему телу снизу. Размером этот артефакт с голову, только меньше. И вот там, где у тебя темя, на нем небольшая выпуклость-вогнутость имеется, ну прям, как пупок на пузе. А пользоваться этим артефактом нужно так (это опытным путем дошли): нужно этот пупок потереть. И такое тут от него благоухание неземное, и свет небесный, и тепло, и общий микроклимат. Но недолго. Вот и трут его, почти не переставая, дабы насладиться. А так никаких других полезных свойств не замечено. И стирается быстро. Не практичный. Говорят, как пупок стерся, всё – не работает. Выбрасывают их часто, использованные. Ну, как часто? Если находят редко.

 

А Ванька свой тереть не стал, ну так потрогал только за пупок в порядке тестирования и общего эксперимента. И говорит, вроде как одеколоном знакомым пахнуло. Он и название говорил, да я не запомнил. И отнес Ванька свой артефакт прямо в бункер к ученым. И денег, говорит, ему предлагали, да только он не взял. Я, говорит, для науки. Во благо, так сказать. Теперь-то, наверное, уж точно в энциклопедии занесут, в детекторы пропишут, в ПДА. Да, и Ваньке, может, какую ученую степень дадут, уважение.

[LENA_D]

Romero,А с тихи ты пишешь?

[Romero]

LENA_D, Было когда-то давно, но это были другие темы.

 

Суббота, продолжу...

 

– Хотите верьте, хотите нет, всё равно расскажу: про то, как Ванька себе крутой ствол добыл.

 

5. Про то, как Ванька себе крутой ствол добыл.

Давно это уже было, как Ванька рассказывал. Смутил, сбил с пути Ваньку мужичок один на Юпитере. Главное, денег посулил хороших. Молодым полезно будет послушать. Тем особенно, кто не обзавелся еще. Да, все того мужика видели. Всех он посылал винтовку свою козырную поискать. Только вот всё, что рассказывали, совсем не так было. Ванька хоть и выдумщик, но врать не будет. Да и выдумщик он так себе. И не в Копачах это было, и не на Цемзаводе. А в туннелях. Мужичок-то тот видно выход с Юпитера искал, вот по туннелям и шарился.

 

А сама винтовка в Восточных была, где бюреры, будь они не ладны. Через них и пострадала. Ванька-то, как понял, что к бюрерам попал, так всё свое в рюкзак завязал, да карманы на все молнии застегнул. А винтовка, оказывается, просто на платформе лежала. И как давай бюреры чем попало в Ваньку кидаться, так винтовочку об стены и раздолбали в конец. Только к ночи угомонились. Ванька собрал аккуратно все кусочки, винтики все, на тряпицу белую специальную разложил, проверил, чтоб всё честь по чести было и ничего не потерялось. Да, и двинул быстрей работу сдавать.

 

Высыпал Ванька из рюкзака всё, что собрал: железки, трубки всякие гнутые, пружинки разные, отдельно стеклышки положил, щепочки лакированные от приклада. Вот, говорит, нашел! А Громобой ему: не мое это, говорит, не дам я тебе за это никаких денег обещанных. Как же не твое, напирает Ванька: вот и прицел ночной кратности повышенной, и дырка в стволе, палец входит, да и на прикладе вот имя твое ножиком нацарапано было, и пытается щепочки сложить так, чтобы буквы проявились для наглядности. Но мужик уперся, и ни в какую. Это только потом выяснилось, что он конкретно на этой теме сидел и по всей Зоне людей засылал оружие собирать. Но только малоюзаные в хорошем состоянии брал, подновлял у Азота за недорого. И место себе, главно, выбрал так, чтоб недалеко было.

 

Ну, а Ванька что? Поиздержался, конечно, в поисках. На харчи, на патроны. Зато у него теперь самый крутой ствол в Зоне. Вечерами бывает, вижу его на Янове: сидит перед своим открытым ящиком, щепочки, железки внутри перекладывает, улыбается. Любуется, значит. Ну, а в ходку, как прежде – ружьишко, ножичек.

[Romero]

Завтра многим в ходку трудовую пятидневную, не до того будет. Расскажу сегодня две заключительные истории...

 

– Ну, про это-то вообще не рассказывают. Но тут другое дело, расскажу: про Ванькину любовь.

 

6. Про Ванькину любовь.

Весна в том году ранняя была. Ну и вот, ближе к осени захватило Ваньку чувство. Встретил он дéвицу, невиданной Ванькой красоты. Съел он в тот день не то что-то или выпил крепко, неизвестно. Но вот приснилась. Честно сказать, про баб-то Ванька часто сны смотрел, еще с первой ходки как-то вот отложилось. А тут всё – увидел и присох. И ходит с того дня радостный, хоть и не радует его ничего вокруг. Ни об чем думать не может. Так и норовит при всякой удобной возможности в сон нырнуть к красавице своей. А в нашем ремесле сон – последнее дело. Если не на базе, конечно, ну или в верном месте каком-нибудь, у каждого своем.

 

Через девицу эту в общем-то Ванька и пострадал. Через любовь. Это еще до того случая с танком было. Ванька тогда шустрый был, крепкий, молодой. К зиме так у него вообще кровь начинала играть, видимо морозом разгоняло. А тут спит на ходу, не может себя преодолеть. Всё с девицей своей никак не нагуляется. А как же ему нагуляться? Проснется и не помнит ничего, так смутное что-то, приятное. И узнал Ванька, что есть такой артефакт, который всё, что во сне видел, может наяву показывать, как по телевизору. От кого узнал, неизвестно. Только все знают, что артефакт этот «Око» называется. Да вот найти его проблематично, один только раз, говорят, и находили. Но Ваньку разве остановишь, загорелся парень. А в нашем ремесле эмоции – последнее дело. Через то и пострадал. Через любовь. Подсказали Ваньке верные люди, что имеется сей артефакт у одного техника на Юпитере. Пришел к нему Ванька, да тот в отказ. Нету, говорит. Ванька и упрашивал, и денег ему предлагал. И попользоваться на время, типа как на прокат, просил. Никак не может уговорить, не прокатывает. Всё же утомил он техника своей настойчивостью. Согласен, говорит. Продать, говорит, не продам, а поменять – поменяю. На что бы вы думали? На «Голопуз»! Атмосфера, говорит, у них в бункере спёртая, не здоровая. Видали? Знал ведь, зараза, что «Голопуз» вообще найти нереально. Какую там иголку, блоху в сене найти проще! Но Ваньке свезло. Влюбленным Плавни по колено, там и нашел, хотя много где побывал до этого. А тут: бац! – и вот. И сразу в бункер к ученым. Не ожидал Новиков такого подвоха, но уговор. Выдернул антенну с сожалением, из розетки тоже, и отдал Ваньке «Око».

 

Вот Ванька совсем от ремесла нашего и отошел: ночью сны записывает, а днем сериал крутит через артефакт про красавицу свою. И всё больше лежа смотрит, сидеть то ему после находки «Голопуза» тяжко.

 

– Это поучительная история. Новички, так вообще записывайте: про, про, про что?

 

7. Про что?

Это когда еще было-то? Тогда вообще всё по-другому было. Детекторы тогда еще надежные были, электромеханические в карболитовом корпусе. Видел кто? Крутишь бывало колесико, да в наушник слушаешь. Батарейки жрали, правда, страшное дело. Но тогда и батарейки-то другие были, хорошие. Перестало работать, вынул-постучал, и опять в наушнике: пик, пик… И провода на наушниках служили долго, не то, что нынешние. Военная приемка, со звездочкой. А ПДА тогда так вообще еще не придумали: блокнотик, двухкилометровка с секретными метками. Ну, от лихих людей. Несведущий человек смотрит, – если вообще заметит да внимание обратит, – просто царапина на бумаге. А это проход меж аномалиями может быть так обозначен. Вообще с чужими картами много непоняток было. Метки-то у каждого свои: кто иголкой царапает, кто дырки колет, кто испачкает определенно в определенном месте, крапинки там, вроде грязью забрызгано. Молодые слушайте, в нашем ремесле без знаний никак. Хотя счас-то что? ПДА, ЖиПиЭс, карты спутниковые, только что указатели вдоль аномалий не расставили. Вот и носитесь потому по Зоне, как угорелые. Туристы! А в нашем ремесле любая веточка – меточка, любой камушек – указатель. Учиться только нужно, наблюдать, необычное подмечать. Не лениться ответы на вопросы самим искать, – как артефакты и тайники ищите, – на всё ведь уже отвечено. На память не надеяться – записывать важное.

 

Память сталкеру для другого дана: родных и друзей не забывать, старших слушать, слабым помогать. Хабара не таскать лишнего – не сгодится. Как пришел сюда в одном свитере, так и уйдешь без него, когда свет выключат.

 

Так о чем это я? Вот память-то, записывать надо было! Потом расскажу. Да, и костер совсем затух – ночевать станем.

 

Кому в ходку с утра – удачи! А будут новости про Ваньку – возвращайтесь, расскажу. Он сам-то вглубь Зоны двинул (показало ему все-таки «Око» что-то важное), собрался быстро, попрощался со всеми без объяснений, улыбнулся, да и ушел... Куда? На север, на север.

[Romero]

Нет пока новостей об Ваньке, зато давеча двух ребят встретил, пока по делам ходил, порадовали историей…

 

- Дедушка.

 

8. Дедушка

Есть у меня место одно удобное на полпути от залома к переправе. Сухое, не заливает его. Навес небольшой имеется, костровое. Там и заночевать можно, если что, снарягу подлатать. Как раз потом целый день и остается на всё, про всё. Днем-то уже тепло, почти по-летнему, но я утром – по утрам зябко пока. На подходе еще голоса услышал: - Ты лошара! Сам – лошара! Ближе подошел, смотрю: два парня по траве катаются, друг в друга пальцами тычут и от смеха заходятся истерически. Постоял я в сторонке, жду, может, это воздействие какое-то новое, неизвестное. Да нет, спокойно всё. Подхожу: –  Чего, кони, ржёте с утра? Они поднялись, слезы с глаз утирают, росу со штанов отряхивают, извиняются. Ну, я чайник завёл, – голоса-то у ребят с хрипотцой после вчерашнего, – рассказывайте, говорю, что за цирк тут приехал.

 

Неделя, длинная ходка была, говорят, и пустая почти – один только арт и нашли. Вчера вечером сюда добрались. А тут костерок, мужичок-старичок в бороде-усах и шапке-фуфайке сидит. Незнакомый. Выпили за встречу, потеплело, расслабило. Стали обсуждать, как арт делить. А как один на два делить? Не пилить же! Я, говорит один, нож свой любимый козырный заломал, когда арт этот из той трещины выковыривал – мой арт. А я, говорит другой, весь свой запас патронов расстрелял. И не было бы моего ружья и патронов – и арта бы не было, сожрали бы нас в той трещине. И вроде у каждого своя правда, но арт-то один. Долго бы они так спорили, но тут дедок говорит, что верный способ есть – нужно пари заключить, кто выиграет, того и арт. Ружье ихнее взял, повертел в руках, поцокал языком. Поставил ружье вертикально на приклад. Беритесь, говорит, оба за ствол (и из бутылки наливает). Кто стопку выпивает, тот по стволу вверх перехватывает. Так и не собьетесь со счету, и видно будет: чья рука выше, тот и выигрывает. А кто внизу или вообще ствол отпустил – проиграл. Что уж там и сколько дед подливал, неизвестно. Подливает, да в усы посмеивается. Пилось легко, а срубило в раз. Утром проснулись, а ни деда, ни ружья, ни арта, ну и так по мелочи. Только от костра два уголька остались, одинаковых. – Вот и поделили, - гогочут. Тут и я подошел.

 

Эх, говорю, молодежь… вы ж здоровые, умные, крепкие. Вся Зона у вас впереди. И ружья, и арты, и так по мелочи, всё у вас еще будет. Главное вы забыли в погоне за этим. Вот дед и поучил вас уму-разуму, что друзьям кроме горя и радости делить нечего. Не обижайтесь на дедушку и зла на него не держите. Старость уважать надо, хотя так-то вроде и не за что. И не ищите его – не найдете, он сам придет, когда и ждать не будете.

 

А хлопцы хорошие оказались, незлобивые. Даже выпили за дедушкино здоровье… чаю.

[Romero]

Давно я Ваньку не видел, но стекаются по крупицам новости…

 

- Добрые новости…

 

9. Добрые новости

Тут вести об Ваньке добрые приходят. Живой. Сам-то не видел его уже давно, люди рассказывают. Всё у него хорошо – отыскал он таки красавицу свою. За ней и ушел тогда.

 

Вот, что говорят. Дивчина та, оказывается, в каком-то НИИ работала при Выжигателе. Вроде как, в вычислительном центре программами заведовала. И до отключения еще, в крестики-нолики кодов машинных запаковала она сообщение на поиск суженого своего, шутки ради. Дивчина, она дивчина и есть, какое ты ей серьезное дело не поручи. А ведь сработало! Излучатель-то пачки импульсов на далёко посылал. По многу раз они вокруг Земли огибали, может, и до сих пор еще циркулируют. Мощь в нем невообразимая была. Антенны дипольные сами видели, о-го-го размер. Что в ту ночь с Ванькой произошло, доподлинно неизвестно. Почему зацепил именно его тот пакет с сообщением? То ли на пломбу зубную среагировал, которую Ваньке из неизвестного сплава Костоправ накануне поставил, то ли Ванька на ночевку где-то под проводами встал, то ли ионосфера после Выброса плотней, чем обычно, была. Но вот накрыло Ваньку счастье. А я думаю потому, что парень уж больно хороший, честный.

 

Подробностей нет особенно, вернется уж – расспрошу. Может быть, и там останется, на северáх. Говорят, пожениться они собрались даже. Ну, дай Бог, дай Бог!

[Romero]

Заболтал я вас, наверное, уже? Но вот, еще весточка пришла…

 

- Детская…

 

10. Детская.

Вот рассказывают, пригласили Ваньку как-то в детский сад по месту жительства рассказать про Зону, про строгости всякие, про режим, а то дети у них в саду балуются, шалят сильно, воспитательниц совсем не слушаются. Напутали там что-то в райотделе с зоной-то, не про то подумали.

 

Но Ваньке всё равно есть чем поделиться, накопилось. Да, и строгостей у нас, если так подсчитать, не меньше будет, одни военные чего стоят – не забалуешь. Рассказал и про поиски трудные, и про дожди долгие, и про охоту на мутантов. Про то, как от своры слепых псов ножом отбивался в одного. Ну, а какой из Ваньки рассказчик? Когда закончил говорить, малышня в плач, конечно. Не от страха, от того, что жалко им зверушек бедных. Еле успокоили, хорошо время прогулки подошло. Вывели всех на площадку. А солнце светит, тепло. Собаку соседскую с рук покормили, дворовую. Гладят ее и жалеют. Хоть и не слепая она совсем, а наоборот – очень даже с аппетитом. Большая и ласковая. И хвостом машет.

 

С тех пор детишки только в «Сталкера» и играют. Да вот, сталкер у них хороший, добрый. Со зверями дружит, не обижает их. Другим сталкерам всегда помогает, аптечками лечит. Девочки теперь только сталкеров и лечат. Если не сталкер, а бандит или хулиган какой-нибудь, вообще не подойдут. Ну, вы девчонок знаете. Нос задерут важно: «Фу! Вот еще не хватало!». Бывает, конечно, сжалятся иногда, бинтик бросят – давай, что ли сам себя лечи, а то помрешь, будешь тут валяться дохлый и мешать всем. А нам некогда, мы идем сталкеров лечить. Вот вылечим их, и, как дядя Ваня, поженимся.

 

Хм, не Ванька уже… Дядя Ваня!

 

Дети-то и раньше секреты делали. Ну, знаете: ямка, стеклышко, драгоценности под ним всякие, золотинки, бусины, фантики, а сверху всё песком-землей присыпано, чтоб не нашел никто. И веточка – меточка. Только теперь они эти секреты схронами называют. А фантики у них – это артефакты. Прячут – ищут. Радуются, когда находят. Подрастает смена.

[Romero]

– Вот, еще случай вспомнился: про Ванькину рыбалку.

 

11. Про Ванькину рыбалку

Решил как-то Ванька порыбалить. Интереса ради или для разнообразия рациона, не все ж консервы баночные, это он не рассказывал. Может, и денег на консервы не было, а в долг брать не стал. С долгом ведь как? Кто новичку в долг даст? Никто не даст. Или даст под процент дикий, который никогда не отработать. Вано помните, ну! Надо сначала уважение заработать. А когда уважение заработал, да опыт жизненный приобрел, тогда и в долг тебе уже не нужно, своего добра вдосталь – в пору другим в долг давать, а то и просто помочь, чем можешь, ничего взамен не требуя. От того тебе – еще больший почет и уважуха. Такая вот диалектика.

 

Подзабыл народ здесь про рыбалку, подзабросил это дело. Оно и понятно, заразы в воде много всякой, радиация. Хотя, так думаю, от одного окунька вреда не больше будет, чем от той дряни фонящей, что каждый в своем рюкзаке торговцам таскает. Опять же под водочку, а она выводит. И способствует. Да, окунька бы сейчас запеченного! Вот раньше бывало. Утречком. Солнца нет еще, но светает. Туман над озером. Тишь. Вода – зеркало. Ни звука. Только хлыстнет спиннинг еле слышно, да блесна под корягу без брызг – «Глык!». Да, рыба плеснет хвостом. И дятел невидимый, может, простучит где-то по сухостою, жуков в коре ковыряя. Хорошо… Тут другое всё. Дятла услышал – падай в траву и не шевелись. Таких дырок наковыряет, аптечкой не заделаешь. А если «Глык-глык!» рядом, то беги, не оглядываясь.

 

Место Ванька для рыбалки хорошее выбрал. Может, подсказал кто, неизвестно. Возле Цемзавода под мостом. Жмется рыба в такие места: в тень под мосты, под деревья. Хорошее место, спокойное. Не фонит. Это он перво-наперво проверил, как учили. Кровососов в Плавнях уже извели к тому времени. Зомбированные, конечно, забредают иногда на завод, но немного их. И не так опасны они уж, как говорят. Не стой у них на пути, не трогай – пройдут мимо и не заметят, погруженные в себя. Задумчивые. Есть в их лицах что-то философское, отрешенное от мирских проблем. Жаль их, ищут всё свой вчерашний день. Да, не судьба. Сначала Ванька хотел бредешком пройти, да остерегся в воду соваться, мало ли что там притаилось. Кинул перемет поперек прямо под мостом, прилег на откосе в тени, природу слушает, мысли разные думает, отдыхает. Так и задремал, вроде ненадолго. Вскочил от звука зуммера ПДА: «… Все по норам!..». Без объяснений понятное сообщение.

 

На раздумья времени нет. До Янова не успеть. Сунулся Ванька в тоннель, что прямо от воды под заводоуправление идет, да коротким тоннель оказался, обрушен и засыпан давно. Забился Ванька в самый конец, зарылся в щебень. Даже ждать не пришлось. Началось. Закрутило. Потемнело сразу вокруг. Рябь по воде пошла. Небо цветными пятнами, как белье в стиралке, перекатывается. Сначала медленно, будто пробуя обороты. Затем быстрее и ярче. А потом включили отжим. Жахнуло враз и всюду. Запомнил Ванька только черную с золотым гребнем волну. Накатила мощно, ударила туго в тоннель. И темнота… только рыбка золотая на гребне скачет искрами в глазах.

– Чего тебе надобно, старче? – рассмеялся Ванька и очнулся. Небо просветлело уже. Вода схлынула. Пошевелил Ванька руками-ногами, вроде цело всё. Осмотрелся, видит край ящика торчит из-под щебня, волной размытого. Опа! Тайничок! Знаете чей? То-то. Настроение у Ваньки, само собой, в гору сразу. Открыл, внутри хабара хорошего нашел, хоть и немного, и записку. Прочитал ее Ванька внимательно, да и назад положил. И хабар брать тоже не стал. Всё, как было, оставил из уважения. И настроение у него от того только улучшилось. Пора рыбу идти проверять. Так уж устроено: прояви уважение – тебя уважать будут. А главное, сам себя уважать будешь. Это важнее. Мне-то про тайник этот совсем другой сталк рассказал, который его уже после Ваньки нашел. А Ванька, скромняга, ни словом тогда не обмолвился. Казалось бы, не велика заслуга «не бери чужого», но… Хватит, пожалуй, разговоров про рыбалку. Собираться надо, идти. Выброс не скоро еще, а дождь вот-вот начнется. Да, ведь и не про рыбалку разговор-то был.

 

А рыбку Ванька все-таки поймал в тот раз. Не золотую, конечно, но вполне, так сказать, готовую к потреблению. После Выброса под мостом «Электра» образовалась – прожарила рыбку, что твоя СВЧ. Этот способ теперь многие используют, когда костра рядом нет или разводить нельзя. Привязывают колбасу на веревку и бросают в «Электру». Главное, момент не пропустить, еще пока летит, веревку назад дернуть. Тогда тебе жареная колбаска, а не обгоревший конец веревки вернется. Ну, и с головой дружить, в дождь или другую сырую погоду поостеречься от экспериментов с электричеством. Некоторые тут в «Жарке» пробовали. Да, куда там, не успеешь! Сгорает всё в угольки.

[Romero]

Новостей нет…

 

- Чай-табак.

 

12. Чай-табак

Патруль. Задержали сталкера, досмотрели. Сверток газетный за пазухой нашли. Внутри трава сушеная, мелкорезаная, цвета непонятного, запаха неприятного, подозрительная. Доставили к дежурному, дознавать стали:

– Твое? – кивнул сержант на сверток.

– Мое. – кивнул головой сталкер.

– Спайс там, что ли? – понюхал сержант сверток, – Это яд ведь!

– С пальцем Толи? – заглянул в сверток сталкер, – Это вряд ли.

– Что это? – прищурился сержант.

– Чай… табак? – сталкер покатал на языке оба слова одновременно и вопросительно.

– Как это? – удивился сержант.

– Как? Это… было два свертка. Был у меня и чай, и табак. Потом пил, потом курил, остатки пересыпал. Потом собаки, побежал, потерял, вернулся, нашел, погрызенный, собрал, пересыпал. Потом в газировке мок. Потом в жарке сох. Потом стреляли. Побежал, рассыпал. Пока собирал, задержали. Вот тоже думаю, что это и как это? Думаю, чай-табак, другого же не было.

– Ну, а на вкус? На вкус-то, не определяется что ли? – спрашивает сержант.

– На вкус, как чай-табак. Курить, как чай, противно, а пить, как табак, вообще невозможно.

– Да-а – сказал сержант, – курить вообще вредно…

Выкинул он сверток в урну и закрыл сталкера на здоровый образ жизни, до выяснения.

 

А на ужин – компот.

[Romero]

Новостей нет…

 

– Бессонница.

 

13. Бессонница

Вот бывает, проснется человек ночью, а спать ему не хочется. Ну, пожует чего-нибудь в холодильнике, а сна нет. Бессонница. Дуреют люди от нее. И начинают всякие глупости делать. Кто курит сидит, не переставая, телевизор смотрит – здоровье свое гробит и мозги разом. Кто-то пить начинает, вообще не в тему. А другой начинает к жене приставать и детей делать, а куда ему детей делать, у него и так уже полный дом мальцов-сорванцов, сразу видно – давно человек бессонницей мучается.

 

И лечить ее толком не может никто. Таблетки от нее не помогают, химия всякая, только башка дурной становится. Тогда уж лучше водкой, хотя водкой еще хуже. Водка – она ж от радиации, а от бессонницы она – как раз нет. Один способ знаю: игра есть интересная про наше ремесло,  и познавательная. И времени много требует, и внимания. И устают от нее по-настоящему – плечи болят, как от перегруза. Вот и предлагаю, игру эту в медицинских целях прописывать. Не хочется тебе спать, сиди – играй. И вреда от тебя никакого, и, может быть, даже опыт какой полезный приобретешь. Устанешь, так тебе и спать захочется. А как спать захочется, так уже и на работу пора.

 

Хотя говорят, некоторые и на работе играют. Нет, если поручено, то – да! А так-то – нет, если вместо порученного. Да? Так же любое хорошее дело можно в аномалию спустить, гори оно огнем.

[Romero]

Вспомнилось вот…

 

– Про то, как Ванька Оазис искал.

 

14. Про то, как Ванька Оазис искал

Ну, про Оазис-то много историй всяких ходит. Да, большинство с чужих слов рассказаны. Типа байка, легенда, быль… а того, кто конкретно «в Оазисе быль», и не видел никто. А Ваньке всякие такие непонятки интересны до жути, до всего сам докопаться хочет. Вот и зацепила его эта тема. В разговорах бывало никчемных у костра, нет-нет, да и проскочит что-то действительно ценное. Где, когда, приметы места, какие трудности. На фигню всякую, типа живой воды и прочих чудесных штук, не вёлся – враки всё, выдумки, хотя... Найду, так сам всё и узнаю, – так себе думал, – если найду. Стал он по крупицам инфу собирать. Не сразу, но обрисовалась картинка.

 

Зимой это было. Точно. На Юпитере. Ветер свистел в оборванных проводах. Рельсы выстыли, аж гудят. Зубы трескались от мороза. А так-то тихо вокруг было, настороженно. Попряталось всё.

 

И вот, кто был, недалеко от южного туннеля полустанок такой есть ничем не примечательный. Вот. Туда-то Ванька и направился. А там… вроде и порушено всё, ан нет – хитро так всё устроено. Ванька, говорит, долго там разбирался «что – к чему – куда». Опять же тушканы там, походу, гнездо свили. Прут из каждой щели, заразы, не дают сосредоточиться. Проходы позавалены, понапутано всё, проржавело. Хламу всякого. Трубы скользкие, промороженные. Вот по ним и стал пробираться внутрь. Подсохло, конечно, за годы, да, и запах почти повыветрился. Что уж там раньше по этим трубам «вентилировало», неизвестно, но до сих пор пачкается, дрянь.

 

Дальше – больше, в смысле хуже. Коридоры-галереи-залы начались бетонные, бесконечные. Упёрся Ванька, не пускает его. И ведь слышал от кого-то про это раньше. Аномалия уж там какая или что, навроде тумана искрящегося, как он говорил. Карусель какая-то получается. Кидает его туда, откуда пришел… на то ж его место! Да так кидает – в ушах звенит, что твой бубен. Чует Ваня, что не… в лоб не решаемо. Да и подустал уже слегка. Передохнуть надо, обдумать. Достал перекус, в газету завернутый, разложил. Чаю нацедил из термоса. Вот как знал, выменял буквально на днях новый термос со стальной колбой. Ну, как новый? Юзаный, конечно, но вполне. Счас бы после всего этого «кидалова» вместо чая стеклышки вытряхивал из своего прежнего, райскими птицами расписанного. Отвлекся я. Так вот. Прихлебывает, значит, чай из кружки, да на газету разложенную светит фонариком. Фонарик, хорошо, цел остался, пока Ваньку по коридорам швыряло. Что б счас делал в темноте? Свечкой много не насветишь, хотя тоже всегда с собой имеется. А фонарик годный, линзованный, специально заказывал на всякий такой случай. И в аномалиях живуч, и так. В обычных-то алюминиевое напыление с отражателя – на одну «Газировку», съедает в ноль. Опять я что-то отвлекся…

 

Светит, значит, Ванька на газету… заголовки читает… фотографии полустертые разглядывает… кроссворд почёрканный... Как стрельнуло - вот же, кроссворд ПОЧЁРКАННЫЙ! Собрал всё быстро в рюкзак. Стал он метки ставить на пройденный путь, заполнять, так сказать, клеточки. И понемногу стало продвигаться. Хотя кидало еще не раз и не слабо, но прогресс пошел. Ну, и настроение значит. Очередной раз кинуло – ха! Но по-другому. Чуть-чуть, но по-другому. Ванька сразу почувствовал – вот оно, еще шаг и… Ванька остолбенел. Даже фонарик выключить забыл. Всё, кончились коридоры. Проём квадратный, а за ним… свет солнечный льется откуда-то сверху, теплый. Зеленью всё заросло вокруг. Зимой, прикинь. Птички щебечут. В траве поблёскивает что-то весьма-весьма приятно-нужное на намётанный взгляд. А под ногами озерцо с лилиями. Красота, в общем, та еще. На восторг тянет, на песню. И воздух, и время другое... нездешнее…

 

Стряхнул Ваня первое впечатление, рот закрыл, присел траву-воду потрогать, удостовериться и… как вроде позвал его кто. Поднимает глаза, смотрит… смотрит – дедушка, смотрит – девушка, смотрит – мать моя, контролер!

 

Столбняк быстро проходит, когда опыт есть. Сгруппировался, кинуло, но удачно в этот раз. Будто обухом жахнули, мимо колонны и точнёхонько в коридор. «Матёрый», – только и успелось подумать. Коридорами-коридорами Ванька нырк в трубу – тушканы, Ванька взад – контролер. Ванька туда-сюда, замер посередине, а в голове уже шумит нехорошо, подташнивает, в сон клонит. Уж и не помнит, говорит, как наружу выбрался. Глотнул морозного воздуха, лицо ветру подставил. Слезы-сопли в сосульки превращаются. В голове ясность образуется. Нашел-таки Оазис… кажется… хорошо… и живой. Сталкерское счастье.

 

Оазис. Легенда. Вот и думай сам, где правда, где нет, что было, а что привиделось. А даже если привиделось? Ванька упорный, он найдет.